22. Темная сторона. Продолжение

Маша посмотрела в окно вездехода. Солнце клонилось к закату, и ветерок относил в сторону пыль, поднятую гусеницами машины. Отец склонился над приборной доской. Мать с тревогой смотрела на него.

- Топливо кончилось, - наконец проговорил он.

Помолчали.

- Нужно идти пешком, - наконец сказал отец, и все стали собираться в дорогу. Отец сказал, что ночью будет холодно, поэтому необходимо взять всю теплую одежду, которая есть в вездеходе. Маша запихала в свой рюкзак куртку, которая лежала на сидении, и выбралась из вездехода. От раскаленного песка веяло жаром. Солнцезащитные очки, которая она водрузила на носу, помогли полюбоваться закатом солнца. Светило красной, раскаленной каплей упала в песок. Его лучи, преломляясь в мареве, окрасили багрянцем верхушки песчаных барханов. Глубокие тени пролегли между ними. Казалось, пустыне нет ни конца, ни края, словно весь мир – это один безжизненный песок.

И вот семья тронулась в путь. Впереди шел отец, за ним – Маша, а замыкала группу мать. Идти было трудно – ноги утопали в горячем песке, который сразу же проник в кроссовки. Эта обувь была размера на три больше, так что приходилось постоянно заботиться о том, чтобы она не свалилась с ног. Девочка потуже затянула шнурки. Но песок все равно попадал внутрь кроссовок. Только Маша не привыкла жаловаться – идти все равно нужно.

Солнце закатилось за горизонт, и раскаленная пустыня погружалась во тьму. Песок был все еще теплым, но вскоре начало холодать. Впереди группы шел отец, сверяясь с показаниями какого-то прибора. Маша догадалась, что это компас. Такие она видела в книгах и знает, для чего они предназначены.

Они все шли и шли. Где-то в середине ночи сели перекусить. Запасов, которые унесли с собой, было немного. Правда, отец захватил с собой неприкосновенный запас, который нашли в вездеходе. Все уже закутались в куртки, которые, снова же, захватили в вездеходе. Да, хорошо, что отец предупредил о ночном холоде. Чтобы согреться, решили идти дальше.

 Левый кроссовок натер Маше ногу. Пришлось его снять, конечно же, вместе со вторым – не будешь же идти в одном. Песок уже совсем остыл, но она привыкла и не к таким испытаниям. Хотя такой длительный поход – дело непривычное. По ее просьбе родители устроили еще несколько привалов. Когда небо начало сереть, Маша совсем выбилась из сил. И вот наступило утро в пустыне. Солнце, как выпущенный под водой мяч, взлетело в небо. Сходство дополняла рябь песчаных барханов, протянувшихся до самого горизонта.

- Скоро станет жарко, - сказал отец, а потом, подумав, добавил: - Воды осталось мало.

Мать промолчала. Отец встал с песка, был очередной привал, и сказал, что пора двигаться вперед – есть надежда, что на их пути встретится оазис. Это слово Маша знала, но не представляла, как этот самый оазис выглядит на самом деле. Она с трудом встала с песка и осмотрелась. Нет, никакого оазиса не было видно. Отец сказал, что нужно искать убежище на день, так как скоро солнце начнет слепить глаза и будет ужасно жарко. Но где спрятаться, когда вокруг безжизненная пустыня? Это вопрос, на который нет ответа. Чувство безысходности и отчаяния навалилось на Машу. Девочка медленно побрела за отцом. Путники спустились с высокого песчаного бархана и стали подниматься на самый высокий в окрестности. Путь был долог и нелегок. Ноги вязли в песке, который осыпался вниз, увлекая за собой. Девочка оступилась и едва не полетела вниз с самого верха, куда она смогла забраться, если бы ее не поддержала мать. И вот очередная вершина.

Все стали осматриваться вокруг в поисках убежища. Солнце уже изрядно припекало и слепило глаза. Ничего в округе, напоминающего убежище на день, не было видно. Маша в отчаянии села на песок и закрыла глаза. Какой-то камень уперся ей в ногу. Больно! Потрогала рукой и поняла, что это что-то металлическое.

- Отец! – вскрикнула она.

Тот быстро подбежал, и с тревогой смотрел на нее. Но Маша показала рукой вниз, на песок. Глаза отца округлились, мол, что случилось.

- Это не бархан. Это бункер.

Отец смотрел недоверчиво. Тогда девочка с трудом поднялась на ноги и стала разгребать песок в том месте, где ее нога уткнулась в что-то железное. И точно – вскоре показалась металлическая поверхность. Отец стал ей помогать, подоспела и мать. Втроем они очисти от песка люк. Отец дернул за ручку – и люк стал подниматься. Осторожно заглянув в него, отец крикнул что-то на непонятном языке. Тишина. Тогда раскрыв люк полностью он стал осторожно спускаться вниз по отвесной лестнице и через некоторое время полностью скрылся в темноте. Внизу загорелся тусклый свет – это отец включил фонарик. И вдруг неожиданно вспыхнул яркий свет, и из люка послышался голос отца:

- Забирайтесь, здесь никого нет.

Маша осторожно нащупала ногой ступеньку и стала спускаться вниз. Она увидела такое же, как в прежнем бункере, помещение. В полу был еще один люк, который вел в среднюю камеру. Он тоже был открыт. Маша заглянула в него и увидела там совершенно пустое помещение. Неужели внизу нет вездехода? Девочка быстро спустилась по лестнице в среднее помещение и заглянула в люк, который тоже был открыт. Нет, там тоже было пусто и никакого вездехода. Разочарованная Маша поднялась по лестнице в верхнюю камеру бункера.

- Нужно поискать какие-то продукты и воду, - сказал отец и начал обследовать верхнюю камеру бункера.

В ее стенах были встроенные шкафы. Отец открыл их все, но ничего, кроме пустых банок, не обнаружил. Тогда он спустился вниз. Было слышно, как отец гремит створками раздвижных шкафов. Потом тишина, видимо, он перебрался в самую нижнюю камеру бункера. И снова лязг. И снова тишина. Через некоторое время из люка показалась голова отца. Лицо его выражало разочарование. Выходит, снова нужно пускаться в путь по раскаленной пустыне, причем, без продуктов и воды.

Продолжение следует.