Популярные сообщения

среда, 13 ноября 2013 г.

«Когда ты уходил такой чужой, амуры на часах сломали лук и стрелы…»

«Когда ты уходил такой чужой, амуры на часах сломали лук и стрелы…»
…И я ушел. Со скрипом закрылись входные двери, понуждаемые пружиной. Я шел не оглядываясь. В душе кипела обида. Я ее готов был носить на руках!.. А она…
Я отошел метров 50 от дома и все же обернулся, хотя говорил себе, что никогда не сделаю это. В глубине засыпанного снегом сада темными, слепыми окнами на меня смотрел серым силуэтом дом. Он был такой же безразличный…
Я прошел еще несколько метров и снова обернулся, хотя сам себе запрещал делать это. Но неумолимая сила заставила меня. (Я не знаю, что это была за сила, видимо, ее корни кроются в той боли в сердце, которую я ощущаю, когда я думаю о тебе.) И я опять увидел все тот же дом, все те же пустые безжизненные окна.
Зимняя ночь обступила меня. Серое покрывало снега укрывало все вокруг. Его края растворялись в глухой темноте ночи. Безмолвными стражниками стояли вокруг едва заметной тропинки, что вела к твоему дому, старые яблони, создавая причудливый узор изломами черных ветвей-рук. Холодно. Холодно и тихо.
Постояв в этом сером безмолвии, я резко застегнул молнию куртки, повернулся и пошел все дальше от тебя. Сад закончился. Я обернулся снова. В серой мгле начинавшейся метели простирали ко мне узловатые ветви-руки зябкие яблони. Там, среди этих безмолвных стражей, притаился одинокий дом с пустыми глазницами-окнами.
До районного центра 12 километров. Я шел по деревенской улице, в запальчивости повторяя про себя: «Ну и пусть, ну и пусть!». Назойливый ветер швырял мне в лицо горсти холодного снега. Это метель проснулась и выбралась погулять по безмолвным, темным просторам. Я пытался укрыться от нее за воротником куртки, но она изловчалась достать меня и там. Темные дома стояли вдоль улицы, провожая меня с немым укором. Тишина, даже собачий лай не достигает моих ушей. Три часа ночи. Дернуло же меня уходить в такое время. Пусть бы себе подождал утра…Ветер выл, толкал в спину, грудь, кружил, стараясь свалить с ног, сбить с дороги.
Дорога, наконец, выбралась за село, и ветер здесь, на открытом пространстве, стал еще сильней. Свистит в ветвях берез, протягивающих свои голые косы-ветви в сторону одинокого путника, в струнах-проводах, натянутых на облепленных снегом столбах, еле заметными серыми  привидениями уходящих в темную муть.  
Сравнительно недавно я шел по этой же дороге в солнечный осенний день. Золотые березы роняли на раскатанную машинами проселочную дорогу и синие лужицы на ней свои листья-слезы, словно оплакивая убежавшее далеко за горизонт лето. Яркое осеннее солнце, кланяясь к закату, золотило выгоревшую траву, белые стволы берез. Сине-голубое небо, подернутое легким налетом-паутиной перистых облаков, казалось бездонно-высоким. Тогда я шел после встречи с тобой в приподнятом настроении. Золото осени радовало глаз, а твой теплый прощальный поцелуй согревал душу. Холодок осени вливался в легкие и бодрил, словно молодое вино.
Память о том дне, вдруг ожила в моей душе. Но теплое чувство к тебе погибло, так и не распустившись в холодной пустоте обиды. Холодно, холодно. Ветер все кружит, как бешенный. Я все иду и иду, преодолевая сопротивление ветра. Наконец, устав, сажусь, как в мягкое кресло, в невысокий сугроб, прячу замерзшие руки в карманы, надвигаю шапку на глаза, прячу нос за воротником куртки. Думалось, что немного посижу – и пойду снова.
Нынешняя ночь никогда не забудется мне. Ты сидела в кресле и безучастно молчала, словно меня совсем не было на свете. А я все говорил и говорил, и с каждым словом, наталкиваясь на стену молчания, становился все злее и колючее. Наконец, сказал то, что никогда не следует говорить женщине. Сказал, что ты мне безразлична. А ты все равно упорно молчала. И тогда я схватил шапку, накинул на плечи куртку и вышел из дому. Вышел в пустой холодный мир, где не было ничего.
Сидя в сугробе, я, видимо, задремал. И привиделась, что ты зовешь меня. Я вздрогнул и проснулся. Вскочил и стал оглядываться. Действительно, сквозь вой ветра я услышал твой голос, а потом и увидел тебя. Ты шла, наклонившись, прикрывая лицо от колючего ветра и снега, и звала меня. Звала! Или мне все это только приснилось?

Я открыл глаза. Да, вокруг только серая пелена… 

Комментариев нет:

Отправить комментарий